В честь поэтического флэшмоба

Помнишь ли ты, каковы на вкус
Груши дюшес, сливы ренклод?
Белая лодка меняет курс,
Не выходя из нейтральных вод:
Белая лодка не хочет в порт.
В обморок мокрой ночной травы
Падает яблоко сорт апорт,
Ищет Ньютоновой головы.
Гипсовый лев прикрывает нос
Треснувшей лапой, ему тепло.
Помнишь ли запах моих волос
Или уже позабыл назло?
Там, где когда-то белел налив,
Нынче лишь ребра сухих ветвей.
Белая лодка летит на риф
Грудью стремительною своей,
Горем нелепым своим горда,
Необъяснимая как звезда
И безутешная как вдова.
В дельте летейской бурлит вода,
Бьется о темные острова.
В лодке разбитой лежит Харон,
Спит и двенадцатый видит сон.
Падает яблоко сорт ранет
Из запредельных небесных крон
Льется и льется печальный свет

Послушай
Послушай: шаги мои странно и гулко и остро звучат в глубине переулка, от стен отражаясь болезненным эхом, серебряным смехом. Качаясь на пьяных своих каблучках, куда я такая? — не знаю, не знаю, мой голод, мой страх. Как ангел барочный, наивной любовью моей позолочен, убийственный мой. Однажды тебе станет жаль этой ночи, всех этих ночей не со мной. Послушай: шаги мои дальше и тише и глуше, сырой акварелью, размытою тушью становится мой силуэт. Я таю, и воздух меня растворяет, и вот меня нет. Есть город, деревья, дома и витрины, и странные надписи на осетрином, фигурная скобка моста. И до отупенья, кругами, часами, вот женщина с темными волосами, догнал, обернулась, простите. Не та. Не знаешь, теряешь, по капле теряешь, по капле, как кровь. Не чувствуешь, я из тебя вытекаю, не видишь, не спросишь, куда я такая, и сколько шагов моих гулких и острых до точки, где мир превращается в остров, не обитаемый мной — огромный, прекрасный, волшебный, холодный, ненужный, пустой.